ВОЗРАСТ НЕ ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЯ

В двенадцать лет я впервые заметил, что отношусь к игре не так, как другие. Мы с друзьями играли в покер на мелочь. Я начал вы­игрывать, и огромное чувство превосходства охватило меня. Я не мог ошибаться. Впервые я стал лучшим! Я выиграл деньги у всех участ­ников, поэтому игра закончилась. Мне так захотелось продолжить игру, что я даже предложил всем вернуть их деньги, лишь бы только они согласились продолжать играть. Но было такое впечатление, что у других интерес к игре пропал.

Для меня деньги всегда имели большое значение. Может быть, оттого, что у меня их вовсе не было. Еще будучи совсем маленьким, я заметил, что моей семье с деньгами не везло. С тех пор, как помню себя, на вопрос родителей, кем я хочу стать, когда вырасту, я отвечал всегда одинаково: «Хочу стать богатым». Я не имел ни малейшего представления о том, как этого достичь. Я знал лишь, что хочу денег, причем много! Сначала из-за развода родителей, а потом из-за про­блем с моим поведением меня начали перекидывать из одного дома в другой, и я особенно отчетливо почувствовал, что значит быть удач­ливым в деньгах. Начиная с унижения из-за того, что моя подружка была вынуждена сама за все платить, до чувства, с которым я обнару­живал поутру, что все домашние разъехались дня на три, не оставив мне ни еды, ни денег.

Я делал ставки на лошадей и не мог остановиться. Вновь и вновь я спускал деньги, которые не имел права терять. Я сильно расстраи­вался из-за этого, был очень подавлен! Бесконечное число раз я клялся, что никогда к этому не вернусь, но, конечно, всегда возвра­щался. Моя мечта все жила во мне, каждый день оживая заново.

Когда я стал старшеклассником, я поселился в семье своего друга Калвина, и мы вместе играли весь год. Калвин был на четыре года старше меня, как и его друзья, вокруг которых я крутился. Они во­площали в себе все то, чего я хотел достичь через игру. Хорошая одежда, прекрасные машины и т.п. Мы жили по-особому. Школа не представляла для меня интереса. Я посещал пару уроков с утра, удер­живаясь лишь за счет прошлых знаний и отметок. Днем я был на бе­гах, вечером — в барах. На сон у меня уходило не более трех часов в сутки, но мне все же не удавалось воплотить все свои мечты. Я начал делать ставки на исход спортивных состязаний. Честолюбие вело ме­ня к тому, чтобы стать профессиональным игроком. Спортивные ставки были моим коньком, или так мне казалось, В этом я по-на­стоящему хорошо разбирался, считая себя крутым спортивным фа­натом. Поскольку я был компульсивным игроком, то вся мудрость мира не могла увести меня с этого длинного пути утрат.

К тому времени я уже осознавал, что у меня проблемы с игрой, что я «попался на крючок». Однако это осознание не омрачало мои мечты. По сути, я считал, что в этом мое преимущество.

Я женился, и примерно еще год после этого в моей игре шли сери­ями победы и поражения. Я не так уж много выигрывал, не так уж сильно проигрывал. Однажды я посмотрел по телевизору фильм, ко­торый изменил мою жизнь. Фильм про женщину, которая была ком­пульсивным игроком. Из-за своего увлечения игрой она переживала одно ужасное несчастье за другим, пока наконец не достигла дна и не обратилась за помощью к Анонимным Игрокам. Картина сильно взволновала меня. Когда я смотрел ее, то представлял себя на месте той женщины. Я ПОНИМАЛ, что и почему она делала. У нас действи­тельно было много общего. Самое важное, что я отчетливо видел: со мною может произойти то же самое, что и с ней. Это здорово напугало меня. Я подумал, что, может, стоит позвонить Анонимным Игрокам, если они сумеют удержать меня от игры. Тогда бы я смог спасти себя от больших неприятностей и боли в будущем; Я позвонил, а на следу­ющий день получил ответный звонок от очень приятного, понимаю­щего мужчины, который пригласил меня на следующую встречу.

Когда я сказал своей жене о том, что иду на собрание Анонимных Игроков, она не особенно обрадовалась. И кто бы мог ее за это ви­нить? Когда я проигрывал, я никогда ей об этом не говорил. А когда выигрывал, она забирала деньги и отправлялась по магазинам. По ее представлениям, игра была отличным побочным источником дохо­да, который теперь мог исчезнуть.

Анонимные Игроки посоветовали мне быть полностью честным и рассказать жене обо всем. Она пошла на И-Анон и узнала о про­блеме и необходимости обратиться за помощью.

Девять месяцев я прожил, не делая ставок. У меня появилось много причин для того, чтобы оставить Программу. Во-первых, там раньше не было компульсивных игроков девятнадцати лет от роду. Мне также казалось, что мои истории недостаточно хороши. Они ни в какое сравнение не шли с теми, которые рассказывали другие. В глубине души я опять хотел играть и искал любые оправдания для то­го, чтобы вернуться к активной игре.

В то время по выходным я работал на второй работе: подрабаты­вал кассиром в ночную смену в местной гостинице. У меня был не­плохой побочный доход: с мужчин, встречавшихся здесь с любовни­цами, я брал плату за комнату наличными по обычной ставке, реги­стрировал оплату по коммерческой ставке, а разницу клал в карман. Этот доход плюс мой выигрыш в карты у пары нетрезвых барменов приносил мне от 200 до 300 долларов дохода за выходные. Проблема была в том, что за неделю на футбольных ставках я терял в среднем по 1000 долларов.

Позже в том же году я превратился в хронически проигрывавшего человека. Мои денежные запасы стали иссякать. Мне все труднее было платить по счетам. Моя болезнь сказалась на всех сферах моей жизни. Производительность на работе падала, поскольку мозг был занят проблемами игры. Страдали и мои домашние, поскольку я все глубже погружался в депрессию. У меня была двухмесячная дочь, а я едва замечал ее. Именно в то время я осознал, что не смогу выигры­вать и что ни одна из моих фантазий никогда не воплотится. Я осо­знал, что Бог не собирается позволять мне идти по легкой дорожке, понимал, что мне нужно вернуться к Анонимным Игрокам, но... не раньше, чем окончится футбольный сезон. Следующие шесть недель я непрерывно проигрывал. К концу последней игры я уже был пол­ностью разорен. Я исчерпал все возможности добывания денег. Мне оставалось только пристукнуть своего букмекера. Я просто на дух не переносил его. Но я притворялся, что у меня все в порядке.

Я решил сделать одну, последнюю ставку. На Суперкубке.

Я проиграл. Потом два дня у меня был нервный срыв. Я знал, что вскоре на работе меня спросят о деньгах, которые я там украл. Мои подавленность и чувство вины были такими тяжелыми, что я не вы­держал и все рассказал жене. Ее реакция удивила меня. Я думал, что она непременно бросит меня. И кто бы стал упрекать ее за это? Но она решила остаться со мной. Без ее поддержки я бы не справился.

На следующий день, вернувшись с работы, я обнаружил, что зво­нил хозяин гостиницы — он хотел со мною повидаться. Мне было очень страшно идти к нему. Я собирался отрицать, что брал деньги, но боялся не выдержать давления. Хозяин предложил мне пройти проверку на детекторе лжи. Изображая из себя полную невинность, я сказал: «Конечно, без проблем!». Но в душе я был испуган до смерти.

На тот момент у меня ухе не осталось никаких фантазий. Это бы­ла реальная жизнь. Мне было не 15 лет, и полиция не собиралась отсылать меня к родителям. Тюрьма стала реальностью, выдержать ко­торую мне не хватало мужества, В душе я был уверен, что никогда не увижу, как выглядит камера изнутри, потому что раньше покончу с жизнью.

Мне сказали, что следователь свяжется со мною по поводу про­верки на детекторе лжи. Я пришел домой и позвонил адвокату'. Потом он позвонил хозяину гостиницы и начал вести с ним перего­воры, которые длились четыре дня. Результат их был для меня во­просом жизни или смерти. Пока шли переговоры, я пошел на собра­ние Анонимных Игроков. Я и сам толком не знал, зачем. Впервые мысли об игре вызвали у меня физическую боль. У меня были насто­ящие проблемы, и я считал, что в АИ ничего не смо1уг сделать для меня. Но люди стали задавать мне вопросы и давать советы. В част­ности, один мужчина конкретно знал, в каком я находился состоя­нии. Боже, как мне это было необходимо! Я так долго один тащил этот груз! Когда в тот вечер я высказывался, мне было стыдно и не­ловко за все, что я натворил. Все присутствовавшие в комнате пред­ставляли, каково мне, а я-то думал, что меня никто не сможет по­нять. Когда в тот вечер я уходил с собрания, мне было так хорошо, как не было уже многие годы. Внешние проблемы оставались теми же, они не исчезли, но у меня появилось что-то, чего не было преж­де. НАДЕЖДА. У меня теперь было позитивное отношение к жизни. Я думал, что это знак от Бога, дающего мне понять, что все будет хо­рошо. Я поклялся, что никогда не забуду, как я себя чувствовал, вхо­дя в эту комнату, и как — выходя из нее. День за днем я стал воздер­живаться от игры и надеюсь, что никогда не вернусь к ней. И как свидетельствует это письмо, я не нарушил своего слова.

-